КЛАССНАЯ БУРДА

Периодически менять свой гардероб, конечно, надо. Брюки протираются, пиджаки замусоливаются на воротнике, рубашки рвутся от постоянной стирки турецким мылом, обувка стаптывается. В таком неприглядном виде появляться в солидном обществе, известное дело, не рекомендуется. Скажем, пришел ты на общее собрание жильцов кооператива в протертых брюках, все сразу на тебя обращают внимание, и важные обсуждаемые вопросы повышения зарплаты председателю сразу затушевываются. Люди меж собой начинают перешептываться, дескать, некоторым жильцам не за что купить штаны, а ему зарплату повышенную подавай. Денег не напасешься. Сегодня председателю повышай зарплату, завтра бухгалтер потребует, а послезавтра сантехник с электриком начнут возмущаться низким заработком. Начнут грозить, что воду с электричеством незаконно отключат.

Гардероб надо, конечно, постоянно обновлять. И лучше, чтобы при этом свидетелями покупки была жена и еще пара домочадцев, включая тещу. Чтобы ежели приобрел, к примеру, некачественные брюки, было на кого свернуть за головотяпство и расточительную невнимательность к дорогим покупкам.

Мишка Трешкин, кстати, так и поступил. Взял с собой жену Нюшу, дочку двенадцати лет, тещу Марью Адамовну и попер в субботний день сразу после обеда в универмаг. Теща, конечно, в первую очередь начала искать брюки для Миши в уцененном отделе.

«Ему, – говорит, – без разницы, какие протирать в своем полуответственном учреждении. И должность у него не такая, чтобы английские штаны носить. Маловато зарабатывает».

Жена, ясное дело, вступилась за Мишу.

«Ты мама, – говорит, – напрасно такие вещи говоришь. Забыла, что его недавно в должности повысили и теперь он ведущий специалист. Так что брюки ему надо подбирать в нормальном отделе по полной стоимости и галстук ему также надо новый купить, старый, закапанный кофеем, совсем не отстирывается».

Теща тяжело вздохнула, как солдаты вермахта перед отступлением, и поплелась за Нюшей в отдел мужской одежды.

Мишку, конечно, срезу загнали в примерочную и стали предлагать ему примерять разные брючные предметы. Миша всякий раз, натянув брюки, выходил из кабинки и, поворачиваясь то боком, то задом, безропотно выслушивал комментарии семейных критиков. Больше всех напрягалась теща. Брюки были либо короткие, либо слишком узкие, либо чрезмерно широкие. То ей не нравилось качество ткани, то цвет невыразительный, одним словом, в примерочной кабине скопилось десятка два пар брюк. Мишка уже запутался, какие он примеривал, а какие еще нет, а жена все подносила и подносила новые.

Дочка, негодяйка, тоже поддакивала теще, Марье Адамовне.

«Фасончики штанов, – говорит, – больно уж не современные, стиль какой-то субкультурный. Не подходит к имиджу ведущего специалиста.

«Больно ты разбираешься в субкультуре, – заткнула ее Нюша, – еще и шесть классов не окончила, а уже вон какими словами бросается.

Теща, конечно, вступилась за внучку.

«Ты, – зашипела она, – в эти годы вообще еще в куклы играла, а внученька моя – отличница по русскому языку и истории средних веков».

Пока Мишкина жена ходила за новой партией брюк, теща очередной раз заглянула в кабинку, богато увешенную разными штанами, внимательно осмотрела их и указала на синие брюки, лежавшие на стульчике.

Уставший от переодевания Мишка безропотно повиновался и одел явно понравившиеся теще штаны. Вышедши из примерочной, он несколько раз повернулся перед домочадцами и, как ни странно, услышал одобрительные реплики Марьи Адамовны.

«Сидят, как влитые, – с подозрительным восторгом заговорила теща, – и ткань качественная, и цвет мягкий, ненавязчивый».

«В самом деле!», – подтвердила Нюша.

Дочка тоже утвердительно закивала головой и добавила: – «Класс!».

Мишка возвратился в примерочную кабинку и начал снимать понравившиеся всем брюки.

«Батюшки святые, – вдруг раздался из-за занавески удивленный голос Мишки, – так это же мои брюки, в которых я пришел. Вон и потертость видна от сидения, и пятно от жира на левой штанине. Не покупать же мне собственные штаны».

Надел Мишка Трешкин свои брюки обратно и больше никакие не стал примерять.

«Хватит, – говорит, – отложим до следующей субботы. И галстук тоже сегодня покупать не буду».